Добрая сказка

Александр Иванов. "Красная Пашечка"

В конце лета мать с трудом оторвала голову от подушки и слабым голосом позвала
Пашечку.
Уже лет десять прошло с тех пор, как ушёл от нее муж, Пашечкин отец, красавец,
певун, гулёна, бабник, любитель выпить и закусить.
Мать слегла. Врачи определили полиомиелит, потерю памяти, тахикардию с
перемежающейся экстрасистолой, хронический гастрит, чесотку и энцефалопатический
синдром.
— Сходи к бабушке, дочка, — прошептала мать. — Отнеси ей пирожков. Пусть
порадуется. Недолго уж ей осталось...
Мать хитрила. Она сама чувствовала приближение рокового конца и хотела отослать
дочь подальше...
Бабушка жила одна в глухом лесу, где до ухода на пенсию по инвалидности работала
уборщицей в театре оперы и балета.
Как-то, заменяя внезапно умершую балерину, она упала в оркестровую яму, сломала
ноги, руки, шею, позвоночник и выбила зубы.
С тех пор уже не вставала.
Раз в год Пашечка носила ей пирожки с начинкой из продукции фирмы «Гедеон
Рихтер». Бабушка радовалась, счастливо улыбалась, ничего не видя и не слыша, и
только выбивала жёлтой пяткой мелодию вальса «Амурские волны».
Вот и сейчас Пашечка собрала корзинку и, тяжело опираясь на костыли, вышла из
дому.
Все называли её Красной Пашечкой из-за нездорового румянца, который был у нее с
детства. Она страдала рахитом, эпилепсией, слуховыми галлюцинациями и аневризмой
аорты. И ходила поэтому с трудом.
На лесной тропинке встретился ей Алексей Сергеевич Волк, лучший в лесу хирург,
золотые зубы, резавший безболезненно и мгновенно.
У него было размягчение мозга, и он знал это. Жить оставалось считанные минуты.
Еле передвигая ноги, Волк подошел к упавшей от изнеможения Красной Пашечке. Она
слабо улыбнулась.
— К бабушке? — тихо спросил Волк.
— К ней.
— Поздно, — сказал Волк и, привалившись к берёзе, дал дуба.
Пашечка вздохнула и отошла. Последнее, что она увидела, был пробежавший мимо
хромой заяц с явными признаками язвы желудка и цирроза печени.
Она приказала ему долго жить.

Людмила Петрушевская. "Пушинка"

Летела по свету Пушинка.
Это была волшебная пушинка, она могла возвращать то, что потерялось.
Летела Пушинка по свету и села на голову корове. А данная корова единственно что потеряла за последние пять минут, так это свою коровью лепешку.
И тут же благодаря Пушинке корова нашла свою лепешку и вступила в нее копытом, и ничего хорошего не произошло: не все, что мы потеряли, нам нужно!
В следующий раз Пушинка села на голову человеку, который потерял ключ от квартиры.
Этот человек уже шел покупать новый замок, потому что слесарь взломал старый замок и испортил дверь.
Пока что дверь заколотили кривым гвоздем.
Придя за новым замком в магазин, человек благодаря Пушинке нашел старый ключ в кошельке, куда полез за деньгами, и очень стал ругаться.
Опять ничего хорошего не вышло.
Пушинка тогда снялась с головы ругающегося человека и спустя час села на плечо к старушке, которая пришла из магазина, стала снимать обувь и обнаружила, что на одном ее валенке нет калоши.
Старушка в сердцах выкинула оставшуюся калошу в мусоропровод, а затем надела парадные сапоги.
Выйдя в сапогах из дому, старушка благодаря Пушинке обнаружила предыдущую калошу прямо посреди двора, где из-за нее дрались собаки, и старушка, с боем отобрав у них почти целую калошу, чуть не заплакала о предыдущей калоше, которую она выкинула.
Тут она пошла к уборщице ругаться, чтобы ей дали ключ от мусоропровода - искать калошу номер один, и на этом Пушинка ее оставила.
Опять ничего хорошего не получилось.
После этого Пушинка плюнула и двинула на вокзал, где, как известно, многие люди теряют то одно, то другое, и за короткое время там нашлось два пистолета, вставная челюсть и подушка, а затем вдруг один муж нашел свою жену, которую ему совершенно не хотелось в данный момент видеть, потому что он приехал из отпуска не один; муж получил от жены свою оплеуху, и ничего путного из этого не образовалось.
Но затем Пушинка села на плечо одной мамаше, и она нашла своего ребеночка, и вот тут начался всеобщий праздник, и плакали от счастья даже сотрудники детской комнаты милиции, где этот ребеночек провел последние два часа и сломал там пишущую машинку, мусорную корзину, замок несгораемого шкафа и козырек фуражки, которую тетя милиционер уронила впопыхах с головы.
Так что все кончилось прекрасно.

Malcolm
Мда-а-а... Чернушно-депрессуш_ш_шняк!

Первую весчь хорошо помню...
В Вокруг Смеха лет сто назад ее Арканов читал.
А сам СанСаныч, автор, значит, сидел за своим столом и слушал.
Хороший был пародист....
и чел, наверняка, тоже, был хороший
Блин, что водка с людьми-то делает

Malcolm, спасибо!
А я побоялась в Петрушевкую лезть, книжку "Сказок" видела...
Отличная штука выходит...
Хочу.

Танка
Вот они сказки Петрушевской. Вещь
http://www.skazka.com.ru/article/petrush/petrush.html

Максим Мейстер "Добрые сказки материального мира" (отрывок)

Жило-было Добро. И всех оно любило, всем добра желало. Как поймает кого-нибудь и добра желает-желает, спасу никакого нету. Гуляло так Добро по миру, всех любя и обо всех заботясь. Заходило в дома бедных и несчастных и творило там добро. Заходило в дома богатых и счастливых и там тоже добро творило. Всех-всех любило Добро. Всех-всех-всех... Только одно Зло не любило. Ой, как не любило! Ни словами рассказать, ни на компьютере не нарисовать. Лютой ненавистью не любило. Бывало, приходит к кому-нибудь Добро, добро делать начинает и все спрашивает: "Ну, не видели Зло? Я его ищу..." - "Нет, - испуганно отвечают ему. - Не видели..." - "Ну ладно, - сквозь зубы отвечало Добро. - Если увидите, передайте, что я его ищу. А как найду, убью!" Добро было с большими кулаками. Как и положено.

Однажды поймало все-таки Добро Зло в темном закоулке, где Зло прятаться пыталось. Схватило Добро его за горло и давай об стенку головой бить-бить, а потом клыками и когтями рвать-рвать, кромсать-кромсать, кожу содрало, ноги-руки оторвало и по всему миру раскидало, чтобы, не дай бог, снова не срослись. Так Добро победило Зло.

http://gopal.ru/

А вообще очень интересный сайт. Спасибо Ариесу за ссылочку.

Нет, это спасибо Малькому за такие хорошие темы!

я про Шапочку тоже знаю, творчество, видимо, народное

Жила-была девочка, звали ее все Красная Шапочка.. Потому, что у нее была такая шапочка, не совсем красная, а сделанная из серого волка. Просто девочка ее носила мясом наружу

Баллада о ежиных лапах

- Солнце смеркалось....
- Да полно! Как же может смеркаться солнце? Вы ничего не спутали? Оно сморкалось, возможно, но смеркаться...Увольте!
- Именно что смеркалось! Солнце - смеркалось.
А Вы пейте, пейте...
- Ну что же... Коли так - наливайте по полной.
- Вы того... Закусывайте.
- Угу. Вот этой штучкой и закусим... Это, кажется, ежиные лапки?
- Самые что ни на есть! Своего, личного приготовления... Каково на вкус?
- Достойно,достойно... Вкус божественный, без преувеличения.
- Спасибо, мне очень приятно.
- Трудновато стало ежей отлавливать?
- Не то чтобы трудновато... Хитреют они, сволочи. По буеракам прячуться.
- А-а-а-а... Эти буераки тоже сволочи... не лучше ежей.
- Правда Ваша. Все копыта источил, пока пробрался. А копыта нынче дорогого стоят.
- И не говорите! Проклятые цены!
- Вы, простите, с живых ежей лапы-то рвете?
- Эх! Сразу видно - не охотник Вы! Кто ж так говорит - "рвете"!? Мы их специальной ножовочкой отпиливаем,аккуратненько так, с пониманием.
- Но с живых?
- А как же! От дохлого-то ежа какие лапки? Ни вкуса, ни аромата. Ребятишки вон балуются так - забьют ежа сначала, а потом уж пилят.
- Дети-дети... Золотые годочки!
- А уж нынешним-то что не жить? Я вон своих и холю, и лелею... Лишний раз никогда не прибью. О прошлый год только младшенького пришлось задавить - озорничал шибко. А остальные трое - как бальзам на душу родительскую.
- Ну так что же... Моя старшая как начала от рук отбиваться - я ее враз за шею... Своротил, да в мешок... Зато остальные как присмирели.
- Это уж верное средство - для острастки.
- Ну что? Еще по маленькой? Наливайте, уважаемый.
- Лапки-то не забывайте... Удались они нынче...

Красная шапочка

Эдгар По
На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жесткую вуаль леса, над которым носились темные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.

Эрнст Хемингуэй
Мать вошла, она поставила на стол кошелку. В кошелке было молоко, белый хлеб и яйца.
- Вот, - сказала мать.
- Что? - спросила ее Красная Шапочка.
- Вот это, - сказала мать, - отнесешь своей бабушке.
- Ладно, - сказала Красная Шапочка.
- И смотри в оба, - сказала мать, - Волк.
- Да.
Мать смотрела, как ее дочь, которую все называли Красной Шапочкой, потому что она всегда ходила в красной шапочке, вышла и, глядя на свою уходящую дочь, мать подумала, что очень опасно пускать ее одну в лес; и, кроме того, она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав это, она почувствовала, что начинает тревожиться.

Ги де Мопассан
Волк ее встретил. Он осмотрел ее тем особенным взглядом, который опытный парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая все еще старается выдать себя за невинную. Но он верит в ее невинность не более ее самой и будто видит уже, как она раздевается, как ее юбки падают одна за другой и она остается только в рубахе, под которой очерчиваются сладостные формы ее тела.

Виктор Гюго
Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей, как сомнабула в печке...

Джек Лондон
Но она была достойной дочерью своей расы; в ее жилах текла сильная кровь белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед, улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.

Ярослав Гашек
- Эх, и что же я наделал? - бормотал Волк. - Одним словом обделался.

Оноре де Бальзак
Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в середине 17 века неизвестным мастером. Он вырезал ее из модного в то время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил ее на железные петли, которые в свое время, может быть, и были хороши, но ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что ее сделал собственной шпорой Селестен де Шавард - фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.

Оскар Уайльд
Волк. Извините, вы не знаете моего имени, но...
Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?
Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришел, чтобы вас съесть.
Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.
Волк. Но я говорю серьезно.
Бабушка. И это придает особый блеск вашему остроумию.
Волк. Я рад, что вы не относитесь серьезно к факту, который я только что вам сообщил.
Бабушка. Нынче относиться серьезно к серьезным вещам - это проявление дурного вкуса.
Волк. А к чему мы должны относиться серьезно?
Бабушка. Разумеется к глупостям. Но вы невыносимы.
Волк. Когда же Волк бывает несносным?
Бабушка. Когда надоедает вопросами.
Волк. А женщина?
Бабушка. Когда никто не может поставить ее на место.
Волк. Вы очень строги к себе.
Бабушка. Рассчитываю на вашу скромность.
Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает ее).
Бабушка. (из брюха Волка). Жалко, что вы поспешили. Я только что собиралась рассказать вам одну поучительную историю.

Эрих Мария Ремарк.
Иди ко мне, - сказал Волк.
Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость - тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
- Конечно, - сказала она. - Нам не на что надеяться. У меня нет будущего.
Волк молчал. Он был с ней согласен.

Тоон Теллеген. "Две старые старушки"

ДВЕ СТАРУШКИ в четырёх стенах, обрюзгшие, взвинченные, замочки сумочек: щёлк - раскроют, щёлк - закроют, и снова: щёлк, щёлк...
Одна сказала:
- А иди-ка ты знаешь куда?
- Куда? - спросила другая.
- Да к чёртовой бабушке.
Вторая вскочила, швырнула пару стульев, испустила несколько воплей, упала в корчах на пол, поползла.
Немного погодя первая позвала:
- Ты уже там, что ли?
Вторая не отвечала, но застонала, и едкий чадный дым потянулся от неё.
Первая закашлялась, закрылась руками. Вторая крикнула тогда:
- Я уже там.
Голос её прозвучал мягко.
Первая старушка не решалась взглянуть на вторую. Послала же она её прямиком по адресу.
И, покуда она так сидела, вторая старушка начала нашёптывать ей на ухо, тихонько, бессвязно, безудержно.
Она рассказывала про чёртову бабушку.
Так сидели они вдвоем, в один декабрьский день, около полудня.

* * *

ДВЕ СТАРУШКИ так крепко любили друг друга, что сделались несчастны. Кому это нужно, так они считали.
Любовь... - думали они пренебрежительно. Вот ведь чепуха-то!
Но поделать с собой ничего не могли. Они любили друг друга, при встрече не могли унять сердцебиения и по ночам сжимали друг друга в объятиях со страстью и горечью.
И тогда одна говорила: "Ах, как же я всё-таки тебя люблю!" А другая отвечала: "И так далее и тому подобное".
Они пили ром и хepeс, с каждым днём больше и больше. Всё оставалось по-прежнему.
Они ели сапожный крем. Где-то они об этом читали. Чёрный сапожный крем, чайными ложками.
Они рассматривали друг друга под действием сапожного крема и замечали, что превратились в нечто бесформенное, распухшее, пучеглазое. У них выпадали зубы, они сипели и хрипели.
Ничего не помогало.
У них случались припадки.
Но они продолжали любить, и выкрикивали это друг другу с пеной и кровью у рта.
Когда действие сапожного крема кончалось, они сидели каждая в своём углу за ширмой, ненавидя любовь и того, кто её выдумал, кто бы он ни был.
- Нельзя старикам любить! - кричали они друг другу.
- Нельзя!
Сердца их колотились.

-супер!...не хочу быть старым

Опечатка Слово "xep" автоматом меняется на "хрен"

А где, кстати, Сан Саныч?