Сказка от Лоухи

Девушки - я имею в виду Расстегай и Лоухи, вы случайно не "два в одном"?
Даная как-то писала, что самое обидное для автора, когда его с кем-то сравнивают.....
И тем не менее, что-то есть похожее в стиле письма, что-ли...
ЗЫ. Если ошиблась- прошу не обижаться.... Просто я с одинаковым удовольствием читаю обоих (или обеих ) авторов...

Тамара

Да не кокетничаю я, поверьте. Это было написано в 2тыщизабытом году, просто нашла в папках, решила выложить напоржать.

Нет, но мы дружим около года в инете, и каждый день переписываемся, а если есть время - созваниваемся. Есть надежда встретиться в реале, если я подниму свою пятую точку с кресла. Пока пугаю ее вертолетом на крыше дома, причем - ни разу не волшебник прилетит))) И я горжусь немножко, что первая вычитываю ее вещи.

Лоухи
Давай ужо, прилетай, скока ждать можно)) Такую прелесть от меня скрывала, это ж надо! Срочно дописывай! Притом, что я никогда не любила подобный жанр, а надо ж, как цепляет...

Тамара
Пока писатель неизвестен, он никогда не будет выдавать свои творения за чужие. Это фишка утомленных читателями знаменитостей - прятаться под псевдонимами...

Расстегай

Я тебе говорила, что тоже балуюсь)))
Сама знаешь, Зай - мене лень. Давай я тебе в личку доложу остальное, ага?

Лоухи
Солнц, а давай ты сюды выложишь, нехай усе видят! И вообче, здесь читать удобнее... Не только я продолжение спрашивала, а ты держишь его в запасниках.

***
  Саша не любила предновогодней суеты, а тут еще католическое Рождество, все носятся, как оглашенные, в поисках подарков, как дети, верят в своего Пер Ноэля, что положит ночью в башмачок у очага награду за хорошее поведение.

Париж, не зная отдыха, играл разноцветными огнями, насыщая воздух эмоциями настолько, что кружилась голова. Чтобы не участвовать в этом балагане, махнула на пару дней в Бордо. Город очаровал классикой восемнадцатого века: архитектура, парки, бесконечная набережная. Сашка стала заправским гурманом, столько сыров, паштетов и морских гадов довелось попробовать. А Музей Изящных Искусств в Jardinde la Mairie!Честное слово, жить бы там осталась! Но, подъезжая к Парижу, вдруг поймала себя на мысли, что соскучилась... по Иво.
   
За годы добровольного внутреннего одиночества душа потихоньку завернулась в кокон ироничного отношения к разного рода "любовям", спасибо Игорьку, великолепной сволочи. В семнадцать лет влюбилась, и три года, как в раю, как во сне, летала от любви своей безгрешной. Пришлось проснуться, и выяснилось, что сон сморил на навозной куче. 
  После... Нет, ухаживаний не чуралась, и, что греха таить, иногда благосклонно принимала приглашения "заехать на чашечку кофе". И, в зависимости от обстоятельств, продлевала "чашечку", ненадолго, ограничивая очередного мужчину жесткими рамками, и чуточку гордилась, что принадлежит поколению "нет-нет". 
 Но сколько не сдерживай реку нерастраченных эмоций плотинами, дамбами, все заканчивается плохо. 
Для плотин и дамб. 
И для того, кто их строил, не жалея сил и цемента.
Попалась.
   Учащенно бьется сердце, немеют ноги от одного взгляда синих насмешливых глаз проклятого француза, и низ живота предательски дрожит и взрывается огнем, стоит только представить в дремотных фантазиях, как будет, если... 
Тяжелый случай. Все симптомы - на лицо. 
 Становилось грустно, если не видела "Бентли" на парковке через две машины от своей, замирала, когда Антон, болтая по телефону, называл собеседника: "Иво", объясняя компьютерные истины, в студии украдкой любовалась ладной фигурой, а при встрече дерзила, смеялась в лицо, чувствуя себя при этом полной идиоткой. 

Тайком купила его диски, скачала песни в плейлист МП3-плеера. Просмотрела все сайты, где упоминалось о нем хоть что-то. Выводы неутешительные. Хоровод женщин, блистательных светских львиц, моделей с циркульными ногами, пара певичек. То с одной заметят, то с другой. Бабник, одно слово! 
 А тут она такая в конец очереди выплывает, русская скромница, глазки потуплены, ромашишка полуободранная в ручке. Любит - не любит, плюнет - поцелует! Размечталась! Черного кобеля не отмоешь добела, как говаривала Марьянина бабушка.
 В общем, здравствуй, лето пионерское! Надо взять себя в руки, пережить это помрачение ума, все равно ничего хорошего не светит. Из породы членистоногих, - куда член, туда и ноги, - в ее жизни нагадил один, хватит, нахлебалась досыта.
  
 На вокзале Берси Саша позвонила сестре. Странно, не отвечает. Взяла такси. Дом встретил ее непривычной тишиной, пустотой и разбросанными вещами. Повалявшись в ванне, в душистой ежевичной пене, еще раз позвонила Нате. Глухо! На кухне, у раковины белела записка. Безголовая сестрица в последний момент придумала уехать с мужем в Ниццу, совершенно забыв о гостье. "Вернемся послезавтра, чмок!", а когда писала - неизвестно. Ни даты, ни координат!
  - Натали! Антон! Вы приехали? Дверь открыта настежь! - Иво уверенно зашел в гостиную, и нос к носу столкнулся со своей обоже. 
  - Саша! С Рождеством! Я скучал по тебе! Хочу пригласить тебя вечером в "La Paillote". Маленький уютный столик, джаз, полумрак+
  - Не горю желанием. - Сашка отделила дольку от апельсина, захваченного с кухни. Сок брызнул на пальцы, потек по руке. Машинально слизнула каплю с запястья.
  У Иво перехватило дыхание. Ее простые жесты возбуждали быстрей самого откровенного стриптиза. В два шага очутился возле нее, обнял, не вырваться, требовательные губы нашли ее губы, чуть сладкие от сока. Время застыло каплей на руке, упавшим апельсином, тысячелетия сложились гармошкой в одну минуту. 
  - Я завоюю тебя, кошка дикая!
  - Устанешь запинаться. - Сделала шаг назад, а, казалось - пробежала стометровку. - Это только поцелуй, никакой лирики!
  - Чего ты хочешь? - Иво начал злиться. Целовать ее - сродни шагу с высотки, лететь, раскинув руки - восторг невесомости, вопреки земному притяжению, страх и торжество Икара, и - шлеп! - бесформенной кучей на асфальт, лежать и ждать, когда тебя соберут в совок, предварительно обведя мелом. - Цветы не принимаешь, от свиданий отказываешься! Но ты ответила на поцелуй, мне не показалось?
  - Показалось! Знаешь, не порти мне каникулы своим присутствием - выйдет отличный подарок! - еще пара минут, и она потеряет голову, - Уходи.
  - К черту тебя, куклу бездушную! Холодная, бесчувственная маленькая дрянь, чума на мою голову! Мраморная статуя, с ледышкой вместо сердца! - Иво в ярости вылетел из квартиры, с размаху захлопнув дверь.
 
Сашка разревелась от обиды, как в детстве, размазывая кулачками слезы по лицу. Идиот, бабник, тупица! Да как он посмел обозвать ее такими словами! Лягушатник, никчемный французик, месье - где пье, там - блюе! Ах, не дали мальчику новую игрушку, ах, мальчик разозлился! Тфу-ты, детский сад какой-то.
  Полночи промаялась, теребя подушку, укладываясь и так и эдак, не выдержала, встала, включила музыку, закурила. 

Нельзя и думать о том, что этот записной ловелас способен на какие-нибудь чувства! Только она даст понять, что живет лишь мыслями о нем, разрушит баррикады, сдастся на милость победителя, и его интерес угаснет сразу после одной - двух ночей, переключится на другую дуру, помахавшую перед его носом хвостом. Или вернется к рыжей ослепительной красотке, что рассекает на той красной спортивке. Видела Сашка пару раз эту щучку, насиликоненную по самые уши. Тюнинг по всей форме, куда Саше до нее. Дамочка своего не упустит, вцепится фарфоровыми зубками, оторвет лакомый кусочек. А Сашка останется с носом и с разбитым сердцем. Нет, лучше оставить все, как есть. 
Цезарю - Цезарево, а Сашке - Сашкино. 

Отличные каникулы, билет на самолет, дом, работа, университет. Сигарета закончилась вместе с последними тактами "Выхода нет", депрессивным всплеском талантливого Васильева. Случайный выбор, современная забава, выкинул бесподобное:
                     Я узнаю тебя по тайному знаку,
                    Ты узнаешь меня по перстню на пальце,
                    Наша память хранит забытые песни,
                    Мы умеем плясать первобытные танцы.
                    Сколько лет я не слышал язык этот древний,
                    Этот шепот любви, никому не понятный,
                    На какую-то ночь в нашем вечном бессмертии,
                    Мы вернемся с тобой в Атлантиду обратно.
Бутусов только добавил смятения. Вот только дождаться Натку с Антоном, - и домой. Ничего хорошего из этих каникул не вышло. Глупо как. 
И эту глупость люди назвали любовью?! Без него - плохо, рядом - невозможно.
Так ей такая любовь не подходит, заберите обратно, вот чек. 
 А в ответ на ее метания запел Маликов, обещая надежду...
                    Город пленкой черно - белой,
                    Скучно день за днем мелькает,
                    В жизни, что бы я ни делал,
                    В сердце лед-печаль не тает.
                    Может, я устал от бега,
                    В гонке за недостижимым.
                    Может, слишком много снега,
                    Как ты, с кем ты, расскажи мне+
 А, может, плюнуть на приличия, придти к нему сейчас! Сказать, что любит, услышать, что любима, пусть на одну ночь, но прекратить изображать из себя Снежную Королеву, растаяв в его руках:
                    Этой ночью дели со мной 
                    Ливень ледяной,
                    Окон уснувших сны,
                    Две стороны луны.
                    Молча, сядем мы у огня- 
                    Обними меня,
                    Нежной рукой своей
                    Мою душу отогрей.
    Нет, спит, наверное, - два часа ночи. Она же тут мучается, не уснуть. 
 
 В соседней квартире звучала вечно молодая "А-НА". Иво тоже не мог уснуть, корил себя за резкие слова, что не вернуть обратно, не вбить гвоздями в глотку. Да, был груб без меры, но она его разозлила! Противоречит сама себе, еще б узнать, в чем причина. Теперь ему точно не видать спокойной жизни, если рядом не будет Саши. Короткий поцелуй только растравил, подбросив дров в пламя желания.
Память вновь и вновь возвращала его в моменты встреч, не давая уснуть - столкнувшиеся машины, дикая кошка, осыпающая его оскорблениями на рычащем, будто камни падают в пропасть, языке, светлые, быстро темнеющие от дождя пряди вокруг нежного лица, резкие жесты. А потом, рядом с Натали, неземное совершенство в летящем платье, распахнутые удивленные глазищи.
И в студии, ожидая, когда Анри закончит сведение, уютно устроившийся в мягком кресле, с книгой в руках, притихший, серьезный эльф, сошедший со страниц древних сказок - век бы смотрел, не отрываясь. А сегодня, без макияжа, в белоснежном махровом халате, пепельные локоны рассыпаны по плечам, пушистые домашние тапочки на стройных ножках, такая беззащитная, с апельсином в руке. 
Непонятная русская душа, переменчивая, словно погода в марте. Смотришь, потеплело, а только размотаешь шарф - тут тебя насморком и прихватит. 
  
Идеальный образ той, что станет смыслом жизни, так долго лелеемый в глубине души, взрослеющий вместе с ним, рассыпался на тысячи осколков, свергнут с пьедестала, и на трон взошла королева. 
По праву. 
И жизни не хватит разгадать эту загадку, имя которой на личном небе высветили звезды. Саша, Сашенька, Александра. Беда... 
 
 Надо извиниться. Прямо сейчас! Взялся было за ручку двери, но раздумал, сполз спиной о злополучную дверь. Всего пять метров по коридору, и вот оно, счастье! С тоской посмотрел на часы - спит, наверное, - два часа ночи. А он мучается, не уснуть.

А дальшее??? Ишшо давай!

Присоединяюсь. Надо до конца дочитать...

А скоро дальше будет?
Я жду..

Лоу, ты кажется чел нетяжелый (как и твоё творение), и самокритична


Будь я на Сашкином месте, не знаю, каким было моё поведение, (может не таким резким), но мысли были бы похожи...

 Несмотря на бессонную ночь, Саша вскочила рано, быстренько оделась, решив прогуляться по городу. Заехать на блошиный рынок Сент Уана, попасть, наконец, в Музей музыки. Созвонилась с Анри, договорилась заехать за ним. Друг с удовольствием согласился сопровождать ее куда угодно.
 В пролете широкой лестницы Иво расправлялся с очередной сигаретой. Увидев Сашку, поднялся с корточек, щелчком отправил окурок в узкую горловину пепельницы.
 - Прости меня, пожалуйста. - Попросил тихо, когда Саша прошла мимо, стараясь не смотреть в его сторону.- Я был такой свиньей!
 Остановилась, неожиданно улыбнулась:
 - Признаешь?
 - Ага, только никому не говори. - Прижав указательный палец к кончику носа так, что получился симпатичный пятачок, произнес: - Хрю-хрю! 
 От смеха Сашку согнуло пополам.
 - Ты невозможен! Хорошо, прощаю, только прекрати хрюкать!
 - На Рождество я хотел подарить тебе эту вещицу, - став серьезным, Иво протянул девушке кожаный футляр, открыл замочек. На куске бархата лежал серебряный ангел, прихваченный цепочкой за крыло. 
 Осторожно, словно боясь спугнуть, Саша положила его на ладошку, любуясь старинной работой.
 Иво вздохнул с облегчением. Он загадал: примет любимая его подарок - свадьбе быть.
 - Давай, я помогу застегнуть, - подошел ближе, аккуратно убрал волосы с нежной шеи, намертво соединил концы цепочки хитрым запором. Не удержался, зарылся лицом в пепел волос, вдохнул странный запах - ежевичные заросли, прогретые солнечным теплом; задержал ладони на хрупких девичьих плечах. И Сашкины ладошки вдруг прикорнули на его груди, то ли отталкивая, то ли разрешая. Большой палец провалился между пуговичек сорочки, коснулся теплой кожи, поросшей темным волосом, и замер испуганным мышонком. От нечаянной ласки затаилось дыхание, по коже побежали мурашки, обоих бросило в жар. И стояли так тысячу лет и пару минут, не смея шевельнуться, спугнуть волшебство. И не знали, что делать дальше... 
 - Это лишнее, - опомнилась, отстранилась Сашка, а сама едва устояла на ватных ногах. - За подарок - спасибо, а эмоции оставь при себе.
 - Когда-нибудь я разбужу в тебе страстную женщину!
 - Ну и зачем она тебе, невыспавшаяся? - сбегая по лестнице, крикнула Сашка.
  
Вечером вспомнила о подарке. Ангел не мешал совершенно, будто всю жизнь висел в ложбинке между грудей, и волосы не запутались в замочке. Анри во время прогулки бросал изумленные взгляды на подвеску, но не решился спросить. Сашка видела, что удивление так и распирало друга, а сама ничего объяснять не стала. 
 - О, молодец, Санька, к прабабкиной безделушке цепочку приспособила! Антиквариат нынче в моде. - Обрадовалась сестра. - Где-то я этот кулончик еще видала, вспомнить не могу. Фиг с ним. А ты ангела носи, красиво смотрится.
 - Ну-ка поподробнее, что там с прабабкой? 
 - Была там какая-то история у предков, вроде бабушка Ирина по молодости любила царского офицера, а он на войну ушел, первую мировую, и сгинул в плену. Кулончик этот подарил, а у него такой-же остался, вроде как обручились перед ангелами. Точно, еще папу нашего, всей родне наперекор, Павлом велела назвать, в честь того, любимого. Тебе три годика исполнилось, когда она умерла, как свечку задуло, во сне. Я ее хорошо помню - крепкая была старуха, властная. У нас доживала. Мама ее очень любила... Ты одна из родни похожа на бабку Ирину, и подвеску она завещала тебе отдать. А потомки того Павла сейчас живут где-нибудь в Европе, и не знают, что с нашей семьей связаны.
 - Ближе, чем ты думаешь. - Медленно произнесла Саша. - Эта подвеска - не наша, сегодня утром мне ее Иво подарил. Помнишь, ты как-то говорила, что у твоего соседа - русские корни?
 - О, Господи! Так вот на ком я этот кулончик видела! Примелькался, я и перестала замечать. 
             ***

Новый год по российскому времени девочки встретили у телефона, звоня домой. Вдоволь навизжавшись, желая отцу, мачехе и маленькому брату, Вовке, всего самого - самого, и побольше, сестры отправились в ресторан, праздновать день святого "Сильвестра". 

Подвыпившие французы вели себя, как расшалившиеся дети, дурачась, и разыгрывая друг друга. Вопреки правилам ресторана, устроили танцы.
  - Потанцуй со мной...
  - К великому сожалению, в моей "бальной карточке" для тебя нет свободного места! - Дразнясь, Сашка высунула кончик языка.
  - Нет, в танце ты мне не откажешь! Или струсила? Боишься оттоптать мне ноги? 
Непонятно что больше раззадорило: слова или насмешливо приподнятая бровь.
  - Шиш с маслом! Много ты о себе возомнил! - положила руку на мужское плечо, слушая первые ноты новой мелодии.
  - Кошка дикая!
  - Самовлюбленный болван!
Шаг, шажок.., невесомо, на кошачьих лапах, отступить, уступая его напору. Ладонь в ладонь, пальцы поглаживают осторожно, лишь подушечками, боясь спугнуть, изучая, запоминая, приручая к первым ласкам. Резкий поворот головы, внимательный взгляд. Шаг - отступая, шажок - приближаясь. Повинуясь латинскому танго, тревожной и гордой музыке, пара скользила по залу, выплетая сложный узор на паркете. Иво легко вел, не ошибаясь ни в одном движении, и Саша, доверяя сильным, горячим рукам, позволила обнять себя крепче, чем того требовал танец, и пульс общим ритмом бился в ушах.
Зал постепенно пустел, танцующие расступались, давая красивой паре все больше места. А они не замечали никого вокруг. Эмоции, тщательно скрываемые от других, и, в первую очередь - от себя, выплеснулись наружу, и вот - вот полетят искры, и пол загорится под ногами. Молчаливая дуэль глаз, разговор, понятный только двоим. 
  
- Эти двое либо угробят друг друга, либо к утру окажутся в одной постели!- наблюдательный и вездесущий Анри, как змей - искуситель, нашептал Наташе в ушко, появившись у нее за спиной.
  - Ты несешь чушь! Она терпеть его не может! - возразила Ната, легонько шлепнув проказника по руке, уютно расположившейся у нее на талии.
  - Пари? Проигравший съест банку консервированной фасоли! - Оба спорщика ненавидели этот овощ в любом виде, но сейчас каждый был уверен в своей правоте.
Натка была уверена, что знает характер своей сестры, а Анри - слишком хорошо - закадычного друга. Он давно бы приударил за русской принцессой, но быстро понял, что лучший друг отчаянно влюбился, и не упустит своего. Понял это, может раньше, чем Иво осознал.
  - Хорошо, пари! Антоша, разбей, пожалуйста, спор.- Может лишним был последний бокал шампанского? А, может, легкая сумасшедшинка праздника, витавшая в воздухе, сделала свое коварное дело?
  - Готовь ложку, дорогая, ты проиграешь. - Антон, как всегда все взвесил, разложил по полочкам, рассудил, и принял сторону правого, но, тем не менее, разбил пари. 
 
Музыка оборвалась на звенящей ноте, пару минут стояла восхищенная тишина. Зрители опомнились, зааплодировали прекрасному танцу, а Саше вдруг показалось, что с небес грянул гром. Вспыхнула, заалела щеками, и бросилась вон из зала. Хотелось немедленно закурить, и три сигареты сразу, напиться так, что б лежа падать, до отключки, лишь бы забыть ощущение его руки на спине, надежной, горячей, сплетение пальцев, будто политых свеженьким раствором цемента - не расцепить, близость распаленного мужского тела... Кошмар! И это - только танец, один танец!
 Амур, гадкий проказник, похоже, решил отлично провести время, пустив стрелу не туда. Ну, ошибся, с кем не бывает! Зато такое развлечение устроил для себя и для двух ангелов-хранителей. И сидит теперь на облаке в теплой компании, болтает ножками, наслаждается своей причудой, прыская в ладошку.
 В одном платье выскочила на улицу, чертыхнулась. Не успела замерзнуть, как на плечи кто-то сзади накинул ее шубку. Развернулась сказать: "спасибо", и слова разбежались с мыслями наперегонки. 
 Город взбесился, начав скандировать обратный отсчет последних секунд уходящего года. 
 "Четыре!" - не отпуская из рук воротник шубки, Иво притянул к себе Сашку, не вырваться. 
 "Три!" - согнутым указательным пальцем приподнял за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. 
 "Два!" - уверенно приблизились губы к губам, не приемля больше отказа. 
 "Один!!!"
Бом-м! Бом-м-м! Бом-м-м...

Творение гениального модельера? Черт с ним, в клочья! Зачем любоваться им, если оно скрывает совершенное творение Бога - женщину, сладкую, желанную, его женщину! Сколько раз, мечтая, он срывал нетерпеливой рукой ненужные одежды, и - вот, наяву, и дрожат пальцы, и губы заняты, не сказать главного, что было приготовлено для этой ночи. 
Потом... 
После... 
Если выживет.
 Сашка только ахнула, проследив за полетом шелковой тряпки, бывшей минуту назад изысканным платьем. И забыла о нем, когда мужчина потянул вниз полоску трусиков, целуя каждый сантиметр кожи, следуя за кружевами. Не осталось сил сопротивляться очевидному: эта ночь стерла приличия простой сменой цифр на календаре. 
 Первая ночь Нового года - время исполнения самых заветных желаний... 
 
Память вытворяла невообразимые кульбиты, слайдами разлетаясь под ногами: такси, медленно плывущее в океане огней и фейерверков, поцелуи в машине, поцелуи у парадного, поцелуи на лестнице, бестолковый поиск ключей, упавших на ковер, когда она пыталась вытащить полы его сорочки из-под брюк, устав бороться с ускользающими от дрожащих пальцев пуговицами. 
 Рассыпались, растаяли все разумные доводы "против", "нет" перестало существовать во всех языках. А приличия придуманы теми, кто никогда не любил...

Голова кружилась от запаха, угадывающегося в ложбинке ее грудей - прогретые солнцем ежевичные заросли - неповторимый, необычный запах удивительной красавицы, теперь принадлежащей ему. Еще будет время насладиться нежными, изысканными ласками, а сейчас только одна мысль билась в унисон бушующей крови - подмять под себя, войти, завладеть сладким телом, и не отпускать насколько хватит сил.
И ритм совпал, и дыхание стало единым, и резкий взлет, и бесконечная невесомость после...
 
 - Зачем ты бегала от меня так долго? - прямо в изящную раковину уха, оказавшегося близко к пересохшим губам. Приподнялся на локтях, что бы видеть ее лицо.
 - Кроссовки разнашивала. - И оба рассмеялись счастливо, посмотрев друг другу в глаза.
  - Я выкину с балкона твои кроссовки! - торжественно пообещал Иво, чмокнув ее в нос.
  - Ага. А я - твои трусы! - блаженно зажмурившись, Сашка подставляла лицо нежным поцелуям. Шевелиться было лень, думать - лень. Сладкая истома заставляла лишь глупо улыбаться после пережитых страстей, - Если ты с меня слезешь, я найду что-нибудь попить. Умираю, пить хочу!
  - Сейчас принесу, любимая.

Пока Иво копошился на кухне, что-то ронял, чертыхаясь при этом, Саша огляделась. В эту комнату она не заходила на вечеринке, что ж, типичная спальня холостяка. Теплый кофейный цвет продуманно-небрежно оштукатуренных стен, бежевые шторы, графика в строгих рамах, белая шкура неизвестного зверя брошена на пол. Просто и уютно. Так, а эта дверь должна вести в туалет. Ух, ты! Космическая станция, ни больше, ни меньше! Успела вернуться, плюхнулась на кровать, подтянула за уголок съехавшую подушку, устроилась поудобнее, перевернулась на живот поперек кровати, не стесняясь наготы.
  - Вот. Больше ничего не нашел, - смущенно сказал Иво, возвращаясь из странствий по кухне. В руках он держал открытую бутылку вина и два хрустальных бокала.
  - Квартира француза: и хрена нет, а выпить всегда найдется! Ну, наливай, как-никак Новый Год наступил! Пра-а-аздник! Слушай, а я забыла желание загадать!
  - Зато мое уже исполнилось.

"Ну - ну, помечтай, полетай в облаках, пока мордой об землю не треснешься. Завтра наступит похмелье, улягутся страсти, и ты будешь задавать себе один вопрос - зачем? Слава Богу, мне не придется увидеть, как ты станешь натянуто улыбаться, стараясь поскорее выставить меня за дверь, выдумывая сто несуществующих дел. И прятать глаза, ускоряя шаг, встречаясь со мной в коридоре. Но завтра этого не будет"

  - Сашенька, милая, о чем задумалась? 
  - Так, ерунда, не обращай внимания, лучше - выпьем! - бокалы создали чистый камертонный звук при соприкосновении. - За тебя! 
Опустели бокалы, и слов не стало в мире.

Остаток ночи выпил силы, и утро не принесло облегчения. Желание заниматься любовью с этой девочкой не пропадало, а лишь усиливалось, раз от раза становясь острее. Единственный способ не умереть от счастья - бегство. Но некуда бежать из плена сбывшихся желаний, и смерть сладка и прекрасна. 
 Иво боялся заснуть, выпустить ее из своих рук. Только тогда, когда Саша, совершенно обессиленная, задремала, уютно устроившись на его плече, под боком, он позволил себе закрыть глаза. И вырубился, заснул, не видя снов.
        ****

Телефон разрывался от натуги. Иво с трудом дотянулся до трубки, поднял и прихлопнул обратно. Телефончик обиженно примолк. Что-то не так. Рядом должна быть единственная женщина на свете, из-за которой стоило просыпаться каждое утро, и где она? 
  ...Один. В постели, в квартире, во Вселенной! Быстро в душ, и за ней! Черт возьми! Какое право она имела уйти! Влезла в душу, устроившись там с ногами, взяла в плен тело - и ушла с поля боя, не посмотрев на поверженного противника...
  Быстро оделся, лихорадочно пригладил мокрые волосы. Вернулся в спальню, может, оставила записку, а он сперва не заметил? Нет, ничего, только растерзанная постель напоминала, что все было в реальности, не приснилось ему - хриплый судорожный вздох, раскрытые в немом крике припухшие от его поцелуев губы, спутанные водорослями локоны, темные от пота на висках, гибкое тело эльфа, снизошедшего до земных страстей.

 Иво рванулся к соседям, забыв про звонок, забарабанил в дверь.
  - Ну что ты стучишь? С Новым Годом, засоня! - Натка поняла сразу, за кем пришел Иво. Оставила сестра проблему! - Нет ее здесь.
  - Натали! Не лги мне! Где Саша, я не уйду без нее! - Иво метался по квартире разъяренным зверем.
  - Не ори. Уехала Сашка. Рано утром пришла, между прочим, в твоей рубашке, душ приняла, оделась, схватила сумки, и адье! Не позавтракав!
  - Куда? Нати, скажи, я поеду за ней!
  - Через... сорок минут самолет приземлится в Москве. - Ната посмотрела на часы, - Завтра моя сестрица прибудет домой, еще ночь от столицы на поезде.
  - Это невозможно! А билеты? - Еще не дошла новость до сознания, еще казалось, что это шутка, что сейчас Сашка выйдет из комнаты, и со смехом объявит о новогоднем розыгрыше.
  - Заказаны заранее, дня два тому назад, ты не знал? - Натке стало жаль растерянного соседа. 

 Думала, что изучила его вкусы - к Иво шастали грудастые туповатые девицы рыжеватой масти. Сашку пригласила погостить, не подумав о последствиях. И надо же - влюбился, выбрал ее. Мужчин не поймешь, что им надо. Сашка тоже хороша, трусиха, не могла по-хорошему объяснить парню, что каникулы закончились, предпочла исчезнуть по-английски. Мало того, когда эти двое засранцев слиняли по-тихому из ресторана, с Дениз приключилась форменная истерика, та обвинила Натку во всех смертных грехах, в том числе и в сводничестве, - пришлось вытирать ей сопли, успокаивать, хотя девица эта у всех в печенках! Сейчас назревала проблема: 
 - Да-а, придется мне фасоль съесть. Вот гадость какая!
  - Ты о чем? - оторвался от своих невеселых мыслей Иво, недоуменно посмотрел на собеседницу, - какую фасоль? Ты ее ненавидишь!
  - О, не обращай внимания, это я так, мысли вслух. Хочешь кофе?
3.

Хорошо..

только, на мой взгляд, очень неудачный момент (время и место) Иво выбрал для презентования такой важной вещи

Гениальная штука.