Замучила идея..., Зарисовка.

Хоть сейчас голова должна быть занята комедией, там, видимо, осталось свободное место.
Вот прет и прет. Села, записала, что пыталось вырваться. Ругать не возбраняется. Мне вот что важно. Хочется ли узнать, что было дальше?
А, да, никаких оборотней и ходячих мертвецов не предполагается.

Вот начало:

Отец Георгий проснулся в таком прекрасном настроении, будто сегодня был праздник. Некоторое время он лежал, улыбаясь пробивающемуся сквозь занавеску солнцу, потом неторопливо потянулся и похрустывая суставами своего грузного, но ладного тела встал с постели. Сделал несколько приседаний, достал кончиками пальцев пол, энергично помахал руками, чтобы кровь побежала быстрее. И встал на короткую утреннюю молитву. Молился священник радостно, словно разговаривал с близким человеком, по которому успел соскучиться за ночь.
В этом доме он жил не так давно, раньше ему хватало и маленькой сторожки при храме. Но с тех пор, как появились опекаемые им Юрий Синицкий, которого все звали только по имени и Никита Оптин, которого все звали только по фамилии, он уступил им маленький домик при церкви, а сам перебрался сюда, о чем ничуть не жалел – его новое жилище ему очень нравилось.
Дом священника был не очень велик, но сработан на совесть с мощным и крепким фундаментом и глубоким просторным подвалом, заполненным стараниями прихожанок церкви и соленьями, и вареньями. Отец Георгий очень любил поесть вкусно и сытно, о чем невольно свидетельствовал его слегка выпирающий под строгой рясой живот. Глаза у него были редкостной, подлинно библейской красоты — большие, черные, чуть с поволокой и блестящие, словно от непролитых слез. Прихожанки заглядывались на красавца-батюшку и добивались внимания с его стороны с упорством фанаток какой-нибудь супер поп-звезды.
Священник, покряхтывая от удовольствия, умылся под краном, и лицо его порозовело – вода была ледяной, потому что добывалась из глубокой артезианской скважины. Потом, не спеша позавтракал пятком сваренных вкрутую яиц, колясочкой домашней свиной колбасы и запил утреннюю трапезу чайником крепкого чая. Это было непременным, можно даже сказать ритуальным действом. Сначала требовалось ополоснуть чайник кипятком, затем положить заварку, залить чайник ровно до половины и оставить на пятнадцать минут. И лишь потом долить его доверху. В заварку отец Георгий непременно добавлял щепотку сушеных зверобоя и мяты, потому что это полезно для пищеварения. Тщательно расчесав свою роскошную черную с легкой проседью бороду и длинные волнистые волосы, он поправил тяжелую цепочку креста, обулся в мягкие удобные ботинки и отправился в церковь.
Идти было недалеко, денек выдался прекрасный и священник, напевая тихонько себе под нос арию Канио из оперы «Паяцы», подошел к церкви и который раз поразился, насколько удачно было выбрано место под ее строительство. Храм выглядел поистине величественно. Само здание было крестообразной формы, чуть закругленное со стороны алтаря. И заезжий археолог уверил отца Георгия, что фундамент у церкви, несомненно, еще византийский. Что ж, такое вполне могло быть, почему бы и нет? Внизу расстилалось море, и священник с удовольствием вдохнул идущий от него запах свежести, йода и водорослей, высыхающих на жарком солнце.
Глядя на весельные лодки и быстроходные катера, проплывающие по синей глади, отец Георгий невольно замечтался, ведь хорошо бы было сейчас промчаться с ветерком по морю, подставляя лицо солнцу и соленым брызгам! Поэтому чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда у него за спиной раздался дребезжащий голос.
— Благословите, батюшка! — сзади, сложив перед собой руки ковшиком, стоял церковный сторож, убогий умом Юрий.
Выглядел он весьма живописно — целая копна совершенно седых кудрей, круглое простое лицо с носом картошкой, и круглые же синие-пресиние, как васильки глаза. Ростом Юрий был невелик, что еще подчеркивалось его сутулостью. Руки большие с квадратными ногтями – настоящие рабочие руки. Потемневшие пальцы говорили о том, что Юрий много возится с землей. Ведь и роскошные клумбы перед церковными воротами, где посадки были любовно подобраны так, что цветы радовали глаз прихожан до глубокой осени, были взлелеяны им. Да и порядок на старом кладбище поддерживался только Юрием. К тому же церковный сторож разбил небольшой огород подальше от церкви и тщательно его возделывал. Поэтому к столу были всегда крепенькие огурчики, мясистый сладкий перец, хрусткая капуста и краснобокие помидоры, сладкие, как яблоки.
Отец Георгий благословил Юрия, и он поцеловал руку батюшки с громким чмоком.
— Как дела, Юрий? Чем Оптин занимается? — спросил священник ласково.
— Извольте, батюшка со мной пройти,— загадочно молвил Юрий, направляясь к церковным воротам.
Ажурные створки ворот были уже открыты, и отец Георгий прошел вслед за ним по чисто выметенным дорожкам, вымощенным красно-белой тротуарной плиткой – даром состоятельного прихожанина. Они завернули за церковь, и подошли поближе к сторожке. Здесь, обнаженный по пояс Оптин кидал нож в доску, прислоненную к стене. На ней была нарисована примитивная мишень. Мускулы на спине Оптина сократились и напряглись, образуя четкий скульптурный рельеф, а на всю ширину могучего торса был нанесен искусный рисунок – татуировка, церковь с тремя куполами. Нож просвистел по воздуху с пением спущенной стрелы, и глубоко воткнувшись в доску замер, слегка подрагивая.
— Что ты делаешь? — негодующе крикнул отец Георгий, — рядом с домом божьим!
Оптин медленно повернулся, и у священника сердце ушло в пятки. Обычно спокойная и ничем не примечательная физиономия бывшего уголовника сейчас была похожа на оскаленную морду огромного волка, Оптин полоснул священника острым, настороженным взглядом, но уже через секунду выглядел как обычно.
— Рядом с домом божьим и похлеще дела творятся, — глухо сказал Оптин, подошел к доске и с усилием вырвал из нее нож.
Затем, не поворачиваясь к отцу Георгию, скрылся в сторожке и плотно закрыл за собой дверь.
— Что это с ним? — спросил священник у Юрия.
— Вы, батюшка не гневайтесь. Давайте еще пройдем, я специально ничего не трогал, вас ждал, — ответил Юрий, так и сияя улыбкой, обнажавшей мелкие желтоватые зубы.
Отец Георгий покорно шел вслед за церковным сторожем, стараясь не торопиться, чтобы не наступить тому на пятку. Юрий вел его на заброшенное кладбище.
— Конец покойной жизни… — внезапно прошептал священник, удивляясь словам, выпорхнувшим у него изо рта помимо воли.
— Смотрите! — сказал Юрий, показывая толстым пальцем на испачканную комьями глины дорожку.
Между могил валялись два фонарика китайского производства. Оба были разбиты и тонкие осколки стекла сверкали среди комьев свежей земли как бриллианты, под палящими лучами солнца.
— Что это? — спросил отец Георгий, как будто не понимал увиденное.
— Фонарики. — Сказал Юрий. — Дешевые фонарики, их в каждом киоске купить можно. Красивые такие… — он мечтательно прижмурился.
— Я сам вижу, что фонарики, — с досадой сказал священник, — я спрашиваю, как они сюда попали?
— Это нам неведомо, — нахмурился сторож. — Одно могу сказать. Шалит некромафия эта, покойнички древние, за ногу их маму!
— Что ты такое говоришь? — изумился отец Георгий. — Вот глупости!
— Дураки они, эти покойники – не лежится им спокойно! Вот ходят и ходят. Аж в сторожке слышно! Иной раз до рассвета не унимаются.
Отец Георгий едва заметно покачал головой. Уж кто-кто дурачок, так это Юрий. Бедолага, божий человек… А каким опером был! Гроза, а не опер! Орел! Священник внимательно посмотрел на лоб Юрия. Там, прячась за завитками седых волос, белел след от пули, затянутый белесой и глянцевой тонкой кожей. Шрам располагался точно по центру лба, чуть выше поднятых домиком бровей Юрия, словно пресловутый, диковинный третий глаз.
— Так и ходят? — Спросил священник у Юрия голосом, каким обычно разговаривают с малыми детьми.
— Ходят и ходят! — убежденно ответил Юрий. — Натопчут, глины натаскают, а я за ними потом прибирай! Вот и Оптин меня ругал-ругал, а вчера ночью вышел, так потом молился до утра. А сейчас вон – ножики свои кидает со страху! Освятили бы вы кладбище, отец Георгий! Скоро никому не дадут жить спокойно проклятые дураки!

Ваша тетя
Привет, Тетушка!
Вариации на тему "Анискин и Фантомас"? а что, интересно может получиться!

Очень интересно!!
Отвечай быстро, кто накопал! Не, ну правда, кто глины натаскал? Бандюков там закопали? Нет?
А этот батюшка, ему лет 40-ка нет? Что, так прямо один и живет?
У тебя продолжение-то есть, или мучить будешь??

МУчить будет....
Кстати, про 40-летнего Приехал как-то в Иерусалим на Пасху мой одноклассник, поп. Ленулька знает... Проповедь. Забрала его к себе.Наклюкались за три дня так, что он и самолёт свой пропустил.

оторвался батюшка. тоже ж живой чел.

Не то слово.... Очень хочется... Обалденно. Чувствуется рука профессионала....
Леночка, ждем продолжение....
Очень понравилось. Это явно будет не сценарий... Всё так здорово выписано... Похоже, художественное произведение намечается...

Ой, девочки. Я быстро напишу, раз попёрло и потом на мыло вам сброшу. Спасибо, что не поленились прочесть.

Ваша тетя

Тетушка, и я, и мне (с)! На мыло или еще куда-нибудь! С детства питаю симпатию к детективным повестушкам! С национальным колоритом.

Тётушка, и я хочу на мыло, не забудь меня

А что такое некромафия ?

Ilizana- это шутка.

Ваша тетя
Да ?, но мне от этого то слово понятнее не стало

Ilizana, некро - это мёртвый. Соответственно, некромафия - мафия покойников.

Обидно, однако, получается , что я еще убогее, того убогого умом сторожа... или таки это слово у всех на слуху кроме меня ?

это наверно слово-шутка.некрофилия -это известное слово