Борис Ладыженский, творчество

[мама Осгуда]

Ваша тетя
Обязательно.
Борюлик давно их прислал. Это я никак не могла выбраться.

[Тала]

Ничем не отличимый внешне...
Но не пустая, не опустевшая душа. Взгляд, все видящий в метафорах.. Из реалий.

[мама Осгуда]

Боря Ладыжанский


День отъезда.

Я купил билет в предварительной кассе и неделю пил – до отъезда. Совсем не чувствовать горя невозможно, но есть верный способ отсрочить страшный миг понимания. Нельзя остановить время, зато можно перестать его считать, если все равно уже ничего не исправить, не изменить, не отменить… Да, я не тот, и не этот, я не стал, не заработал, но я не… пусть я не такой, но и не такой тоже, и я ведь люблю, люблю, люблю, неужели…Душа не хотела уезжать со мной, бунтовала, обижалась, сопротивлялась, доказывала, спорила, возмущалась, ругалась и плакала… Душа хотела остаться, но мне приходилось брать ее с собой, я не мог уехать без нее… Если мог бы – оставил, но не мог…

Наступил трезвый день отъезда. Стартовал с рассветом, и покатился, набирая скорость, к вечеру… Никаких дел, все уже сделано, все решено… Вечер, остался час…полчаса…десять минут…пять…Всё. Я встал, открыл дверь и вышел.
Я уезжал налегке, багажа почти не было, вещи не тяготили меня, вещи никогда не тяготили меня. Не надо меня провожать, повторил я слова, произнесенные минутой раньше… Не надо меня провожать, сказал я минуту назад – и замолчал. Не стал продолжать, что предпочел бы вовсе не расставаться, что мне так тяжело, что можно еще попытаться…Что скажи она хоть слово – и я останусь, что я жду от нее одного-единственного слова, что… Не надо провожать, когда уже выпроводили. Лучше – вспоминайте обо мне только хорошее, тогда будет надежда увидеться, не надо помнить злое, не стоит думать о плохом…
Я спустился по лестнице и вышел во двор. Улица, город, ничего не подозревая, не обращали на меня никакого внимания, или уже не узнавали меня. Полупустая сумка болталась на плече, а я тащил никому не видимую тяжесть вечной разлуки, думая о том, что разлука тяжелее и страшнее смерти, и если Стикс – река мертвых, то Разлука – главный приток этой реки…Душа моя летала где-то, а тело шло, шло на вокзал, но и тело не было уже единым целым, не только душа разрывалась от горя, тело, оставшееся без души разъединялось, теряло смысл. Ноги шагали, глупые, они делали то что умели – шли…Сердце колотилось, подозревая недоброе, неровно, гулко…Легкие втягивали горький дым сигареты, а я хотел вдохнуть горечь, я хотел запомнить… Этот город, почему я так его люблю, ведь не за что любить его, совершенно не за что. Эта в безветрие висящая пыль, эта гарь, листья жгут, осень…уже осень. Желтый цвет гибели, распада, смерти…Возвратившаяся душа металась и плакала, она не понимала, отказывалась понимать, зачем, зачем, зачем…
…А голова соображала трезво – и противилась этой трезвости. Ноги, подчиняясь голове, сменили направление… Мужики, на поезд опаздываю, сказал я, через минуту запил горькую водку кислым пивом и повесил на плечо потяжелевшую сумку. Вокзал совсем рядом. Вот мой поезд, подумал я…

[мама Осгуда]

…Круглосуточная вокзальная суета облегчает похоронное настроение одинокого отъезда. Все-таки, смерть – это тишина, а здесь гудки, лязганье, крики, сигналы, отправляется с первого пути… Ты не один, все едут, нумерация вагонов, бегом, бегом, на миру и смерть красна, и отъезд не так страшен… Не пытайся объяснять проводнику, что такое разлука, он всю жизнь в дороге, работа как работа…Харон – тоже на службе. В вагоне множество мелких милосердных дел – постель, соседи-попутчики, чай… Познакомимся, вместе ехать долго…Очень приятно, вежливость помогает жить и не сойти с ума... Отправление уже объявлено, вот и всё. Перрон качнулся, поплыл…
Равнодушно, мертвыми глазами я смотрел, как разгоняясь по дороге в прошлое уносятся люди, дома, деревья, столбы, переживания, мысли, чувства… Начиналась новая жизнь, всего лишь новая жизнь, которая закончится новой смертью.

[мама Осгуда]

Из Ломоносова.
Тане Люкшиной

Cебя я возомнил Пигмалионом,
Но нет, куды... статуя подломилась,
Бесчувственный безмозглый истукан
Подмял меня своей безумной тушей,
Чугунным равнодушием задушен,
Не сыт, не пьян, придавленный смутьян.

Короче говоря – не получилось
Соперничати мне с Пигмалионом:
Взыскати справедливости на оном
Ты свете – не надейся, Аполлонам -
И тем хребты ломают,
по законам
земного притяжения...
Невтонам – спасибо, сволочи,
по вашим, блядь, законам.


1 генваря зимы христовой 2013 писано собственнодвуручно.

[мама Осгуда]

***
Т. Л.
Плюю на злобных старух,
а чего ты ждала-хотела?
чем выше взлетает дух -
тем ниже валится тело


8 января 2014

[мама Осгуда]

Боря Ладыжанский


Рефрижератор.
я имел большие планы
в неотёсанной башке
а теперь качаюсь плавно
Буратиной на крючке

замороженные туши
стиснули мои плеча
всё же мне намного лучше
было б не искать ключа

а теперь – качаюсь плавно
вместе с мясом остальным
драгоценный ключик, падла
оказался разводным
10 декабря 2012

[мама Осгуда]

Боря Ладыжанский



Выборы.

Отягощённый самомненьем непомерным
Выходит шут очередной из костюмерной
Горит венец над государственным лицом
Огнём пылают королевские регалии
Взор, аксельбанты,эполеты и медали
Под аккомпанемент восторженных рыданий
Шут признаётся свеженайденным отцом.


17 апреля 2014

[Тала]

Ох. как тяжело он расставался-то.